​Документы и факты. В Москве представят «Эпизоды финской русофобии»

С декабря 1938 года в Кропоткинском переулке располагается дипломатическое представительство Финляндии в нашей стране.

Наглядная демонстрация

Отношения с Хельсинки переживали разные времена, но сейчас соседнее государство ведет себя крайне недружелюбно.

После сворачивания деятельности генконсульства Финляндии в Петербурге, а также его отделений в Петрозаводске и Мурманске, московское представительство стало, по сути, последней точкой прямого пересечения двух стран.

Именно поэтому здесь Российское военно-историческое общество 30 мая открыло выставку «Эпизоды финской русофобии». Ее расширенная версия также представлена на Гоголевском бульваре.

Для многих в нашей стране загадкой остается, отчего вдруг нейтральная Финляндия отправилась в состав НАТО, почему поломала отношения с Москвой, выстраивавшиеся десятилетиями.

Как же это все произошло?

Но ничего не бывает вдруг. Об этом и призваны рассказать представленные на выставке документы.

«До вхождения в состав Российской империи Финляндия была жалкой провинцией, фактически колонией Шведского королевства. Со стороны Стокгольма к финнам относились как к людям второго сорта. Именно в Российской империи финский народ развил свою культурную идентичность, получил основы своего государственного устройства», — рассказал научный директор Российского военно-исторического общества Михаил Мягков.

После революции 1917 года Финляндия обрела независимость, которая была признана правительством большевиков во главе с Лениным.

Но финские амбиции распространялись гораздо дальше. Новые правящие круги, считая Россию поверженным гигантом, решили реализовать проект «Великой Финляндии».

«В ходе освободительной войны 1918 года я сказал карелам Финляндии и Беломорской Карелии, что не вложу меч в ножны до тех пор, пока Финляндия и Восточная Карелия не станут свободными. Я поклялся в этом именем финской крестьянской армии, доверяя тем самым храбрости наших мужчин и жертвенности наших женщин. Двадцать три года Беломорская и Олонецкая Карелии ожидали исполнения этого обещания, полтора года Финская Карелия, обезлюдевшая после доблестной Зимней войны, ожидала восхода утренней зари. Бойцы Освободительной войны, прославленные мужи Зимней войны, мои храбрые солдаты! Настает новый день. Карелия встает своими батальонами в наши марширующие ряды. Свобода Карелии и величие Финляндии сияют перед нами в мощном потоке всемирно-исторических событий. Пусть Провидение, определяющее судьбы народов, поможет финской армии полностью выполнить обещание, которое я дал карельскому племени. Солдаты! Эта земля, на которую вы ступите, орошена кровью наших соплеменников и пропитана страданием, это святая земля. Ваша победа освободит Карелию, ваши дела создадут для Финляндии большое счастливое будущее», — заявил 10 июля 1941 года финский маршал Карл Маннергейм.

В тот самый момент финская армия двинулась на СССР в союзе с Третьим рейхом. Но, как видим, для финского общества это было продолжением попыток захватить новые земли, начатых еще в 1918 году.

«На детей было жутко смотреть»: финские концлагеря и зверства

Мягков отметил: «Финляндия повинна в геноциде советского народа. Финны вместе с немцами блокировали Ленинград. В результате блокады погибло более одного миллиона человек. Более того, Финляндия претендовала на территорию не только карельского перешейка, но и, как говорили финские руководители того времени, „граница между Великой Финляндией и Великой Германией должна проходить по реке Неве“. Вся Карелия должна была стать частью „Великой Финляндии“».

Еще до начала наступления финской армии Маннергейм подписал приказ № 132, по сей день хранящийся в Военном архиве Финляндии. Его четвертый пункт звучал довольно лаконично: «Русское население задерживать и отправлять в концлагеря».

Всего на оккупированной территории Карелии было создано не менее 14 концлагерей для гражданского населения, не считая лагерей для военнопленных. Уже к концу 1941 года в них находилось около 20 тыс. человек. К апрелю 1942 года число заключенных достигло 24 тыс. человек, что составляло около 27% от общего населения, находившегося в зоне оккупации.

Из показаний пленного солдата 13-й роты 20-й пехотной бригады Тойво Арвида Лайне: «В первых числах июня 1944 г. я был в Петрозаводске. На станции Петрозаводск я видел лагерь для советских детей. В лагере помещались дети от 5 до 15 лет. На детей было жутко смотреть. Это были маленькие живые скелеты, одетые в невообразимое тряпье. Дети были так измучены, что даже разучились плакать и на все смотрели безразличными глазами».

Есть довольно известная фотография: дети за колючей проволокой. Над их головами — табличка с надписью на финском и русском языках: «Переселенческий лагерь. Вход в лагерь и разговор через проволоку воспрещен под угрозой расстрела». Самое мерзкое, что именно эту фотографию маленьких узников финского концлагеря периодически пытаются выдавать за фото юных заключенных ГУЛАГа.

Среди переживших оккупацию в Карелии распространенной была фраза: «Финны были зверьми хуже немцев».

Русские простили, финны затаили злобу

Впрочем, политические задачи руководства СССР не исходили из соображений мести. В 1944 году Финляндии позволили выйти из войны с наименьшими потерями, а преследование военных преступников было практически формальным.

Русские простили финнов, но не учли одного — никакого чувства вины Финляндия не пережила. С поправкой: не пережила как государство. В Стране Суоми всегда было значительно количество людей с левыми взглядами, выражавших искренние симпатии СССР. Однако режим рассматривал их как «внутренних врагов».

Финский нейтралитет был обусловлен уверенностью нескольких поколений политиков в Хельсинки — за новую агрессию против себя Москва сотрет финнов в порошок.

Однако после распада СССР у финнов снова начали просыпаться забытые мечты о величии, вполголоса заговорили о территориальных притязаниях. А после смены поколений финских политиков к рычагам власти пришли те, кто воспитан на поклонении «вашингтонскому боссу».

Итогом этого и стал нынешний финский курс, повторяющий прежние ошибки.

Выставка «Эпизоды финской русофобии» не разжигает ненависть, а дает понимание того, отчего в Хельсинки вдруг стали собираться в военной поход.

По материалам: aif.ru