Берег левых, берег правых: «Известия» публикуют фрагмент книги о Палестине и Израиле
Бестселлер канадского историка Нила Каплана впервые выйдет в России
EN
Более полувека Нил Каплан, преподаватель Колледжа Ванье в Канаде, исследовал многолетнюю борьбу израильтян и палестинцев и выступал с лекциями, выпускал статьи и книги на эту тему. Книгу «Израильско-палестинский конфликт: Непримиримые версии истории» можно считать результатом этой работы. Первое издание вышло в 2009 году, через десять лет последовало второе, дополненное и более пессимистичное. «Известия» публикуют эксклюзивный фрагмент этой книги, которую издательство «Альпина нон-фикшн» выпустит в июле — впервые на русском языке.
«Израильско-палестинский конфликт: Непримиримые версии истории» (фрагмент)
Позвольте мне, припомнив жесткие оценки, которые почти столетие назад давали конфликту Давид Бен-Гурион и Авни Абд аль-Хади, привести слова двух израильтян и двух палестинцев, рассуждающих о сути их до сих пор не урегулированного спора. Хотя все они формулируют свои оценки в терминах столкновения национализмов или столкновения нарративов, степень принятия ими нарратива другой стороны существенно различается, а пути к разрешению конфликта им видятся разные.
«Израильско-палестинский конфликт: Непримиримые версии истории»
Мордехай Бар-Он лично участвовал в войне 1948 г., в 1950‑х гг. служил начальником канцелярии главы генштаба Моше Даяна, а затем стал ученым и борцом за мир. Он предложил следующее определение:
Столетней давности конфликт между сионистским движением и арабским национальным движением не является ни результатом ошибки, совершенной одной из сторон, ни результатом непонимания одной из сторон истинных мотивов другой. Ожесточенная конфронтация была неизбежна с того момента, когда в конце XIX в. евреи решили восстановить свой национальный суверенитет в Палестине — на земле, которую они всегда называли Землей Израиля (Эрец-Исраэль), но которая была занята другим народом. Корни конфликта лежат в трагическом столкновении двух систем мотивации и двух процессов, которые изначально были независимы друг от друга, но с течением времени прочно переплелись и столкнулись лоб в лоб.
Похожей точки зрения придерживается историк Шломо Бен-Ами, израильтянин марокканского происхождения, который был членом кабинета Эхуда Барака и возглавлял израильскую делегацию на вторых переговорах в Кэмп-Дэвиде. Его мемуары носят название «Шрамы войны, раны мира: израильско-арабская трагедия» (Scars of War, Wounds of Peace: The Israeli‐Arab Tragedy). Он пишет:
Именно тотальный и абсолютный характер израильско-палестинского конфликта сделал его столь затяжным. Ведь это не просто война за территорию или банальный пограничный спор; это столкновение прав и памяти. Тоска по одним и тем же пейзажам, взаимоисключающие претензии на владение землей, религиозными святынями и символами, а также этос лишенчества и беженства, на который обе стороны претендуют как на свою монополию, делают их национальные нарративы практически несовместимыми.
Проницательные палестинцы также вполне ясно формулировали, что, по их мнению, лежит в основе конфликта. Ахмад Самих Халиди, работающий в Лондоне аналитик и участник переговоров второго трека, пишет, оспаривая требование Израиля о признании палестинцами права Израиля на существование в качестве государства еврейского народа:
Вид на поврежденные палестинские здания в лагере беженцев Нур-Шамс
Палестинцы не считают, что историческое присутствие евреев на этой земле и их связь с ней влекут за собой преимущественные права на нее. Палестина как наша родина создавалась на протяжении пятнадцати с лишним столетий непрерывного арабо-мусульманского присутствия; только превосходящая сила и колониальные махинации лишили нас этой земли. Мы полностью отвергаем сионистский нарратив, согласно которому дома, построенные нашими предками, земля, которую они возделывали веками, и святыни, которые они возводили и в которых молились, на самом деле вовсе не принадлежали нам, а наше стремление защитить их было неправомерным и порочным с точки зрения морали: [сионистское утверждение, что] с самого начала мы не имели никакого права на все это… [Мы отвергаем довод, что] причиной конфликта стало не покушение сионистов на арабские земли и права, а несогласие с ним арабов… Мы понимаем, что сегодня в Израиле преобладает еврейское большинство и что характер государства отражает этот факт. Но мы не можем разорвать нить, связующую прошлое с настоящим и, что неизбежно, с будущим.
Израильские солдаты во время операции в южном городе сектора Газа
И, наконец, называя сионистско-израильский и палестинский нарративы «непримиримыми», покойный Эдвард Саид определяет их столкновение следующим образом:
Израильтяне говорят, что они вели освободительную войну и так добились независимости; палестинцы говорят, что их общество было разрушено, а большая часть населения изгнана…
Конфликт представляется неразрешимым, потому что это спор за одну и ту же землю между двумя народами, которые считали, что имеют на нее законное право, и надеялись, что другая сторона со временем сдастся или уйдет. Одна сторона выиграла войну [в 1948 г.], другая — проиграла, но и сейчас [в начале 1999 г.] это противостояние глубоко как никогда. Мы, палестинцы, спрашиваем, почему еврей, рожденный в Варшаве или Нью-Йорке, имеет право здесь поселиться (по израильскому Закону о возвращении), а у нас, людей, живших здесь веками, такого права нет…
Невозможно игнорировать тот факт, что в 1948 г. один народ вытеснил другой, совершив тем самым вопиющую несправедливость. Параллельное прочтение палестинской и еврейской истории не только позволяет со всей остротой почувствовать трагедию Холокоста и того, что позднее произошло с палестинцами, но и показывает, как в ходе совместного существования израильтян и палестинцев с 1948 г. один народ, палестинцы, нес непропорционально большое бремя боли и потерь.
Вид на север города Газа, Палестина, 2012 год
Возможно, с четырьмя приведенными здесь истолкованиями конфликта согласятся не все, но это честные отправные точки, подлинные голоса представителей противоборствующих сторон, чья откровенность может помочь нам лучше понять, в чем на самом деле заключается этот конфликт, почему он еще не разрешен и почему он, возможно, никогда не будет полностью разрешен.
