«Число людей с зависимостями за последние несколько лет выросло в разы»
Директор Института мозга человека Михаил Дидур — о методах борьбы с нейродегенеративными заболеваниями и онкологией
EN
Ученые Института мозга человека им. Н.П. Бехтеревой освоили метод избавления пациентов с болезнью Паркинсона от тремора без операционного вмешательства, существенно продвинулись в диагностике и лечении онкологических патологий мозга. Этому способствовала программа технического переоснащения института — обновление приборной базы и строительство нового корпуса. Об этом в интервью «Известиям» рассказал директор института, доктор медицинских наук Михаил Дидур. Также в организации, которая 12 марта отмечает 35-летие с момента создания, ищут возможность производить в России вживляемые электроды, разработанные академиком Натальей Бехтеревой, а совсем недавно там запустили новый позитронно-эмиссионный томограф, аналогов которому нет в стране.
«Очередь в наше отделение психиатрии увеличилась в три-четыре раза»
— Михаил Дмитриевич, психологи уже называют чертой подрастающего поколения привычку играть в компьютерные игры по ночам и спать на уроках, списывать с телефона даже то, что только что выучили. Как вы видите эту проблему со своей стороны?
— Игровые зависимости, разные формы зависимостей от гаджетов на сегодня стали реальностью медицины. Психических, физических, химических зависимостей множество — очень широкая линейка, и человечество их пока победить не может. Число людей с зависимостями за последние несколько лет выросло в разы. Я, как руководитель, могу констатировать, что потребность в оказании психиатрической, психологической, психотерапевтической помощи людям с зависимостями выросла не на какое-то количество процентов, а в разы, по сравнению с показателями до пандемии СOVID-19. Очередь в наше отделение психиатрии увеличилась в три-четыре раза, это касается как взрослых, так и детей. Сегодня таких зависимых людей на планете сотни миллионов, а если учесть распространение этой техники, то, возможно, и миллиарды.
— Как вы можете им помочь? Применяете ли вы в таких случаях воздействие на определенные зоны мозга?
— Сложность состоит в том, что патологии, связанные с зависимостями, недоступны к точному прогнозированию в плане течения, потому что мы не знаем, как будет вести себя в дальнейшем ребенок, семья, его окружение в школе, во внешней среде. Это больше социальная проблема, чем медицинская.
Прежде проводились исследования по воздействию на определенные зоны мозга пациентов с наркотической зависимостью, в том числе и у нас в институте. Были получены определенные результаты, как положительные, так и отрицательные, но эти работы были свернуты.
— Планы по возобновлению этих исследований у вас есть?
— Нет. Нейрохирургические методы мы развиваем в других областях — в сфере онкологии, существенно влияющей на продолжительность жизни большого количества людей. Вторая огромная группа патологий — это нейродегенеративные заболевания, куда входит болезнь Паркинсона, рассеянный склероз, болезнь Альцгеймера — всё, что объединено единым термином: нейродегенерация. Она имеет активный, почти взрывной рост. Еще 10 лет назад не было описано ни подростков, ни детей с рассеянным склерозом. Сейчас у нас их иногда лежит в отделении по несколько человек. Это тяжелое инвалидизирующее заболевание помолодело. Волна, лавина накатывает и тяжелейшим бременем ложится на социальные службы государства, и медицина бьет в колокола, пытается понять, как повлиять на эти процессы.
«Человек прямо в день процедуры может пойти домой»
— Здесь есть впечатляющие достижения?
— Да. Например эффект тремора при болезни Паркинсона устраняется сразу, причем неинвазивно, без операции. А это то, что обычно сильно мешает человеку, инвалидизирует его.
— В институте идет активное обновление материально-технической базы. Новый метод борьбы с тремором стал возможен благодаря обновлению оборудования?
— Да, и это прибор называется ультразвуковой аблятор. Процедура выглядит примерно как при снятии энцефалограммы. Пациент надевает специальную шапочку, в которую встроены ультразвуковые излучатели. Они дают примерно 1200 направленных излучаемых ультразвуковых сигналов, которые позволяют воздействовать на глубинные ткани мозга человека. Основная область воздействия — 5 см от срединной линии мозга, что позволяет воздействовать на очаги, связанные с болезнью Паркинсона, и особенно — с двигательными нарушениями, с эпилепсией и рядом других близких дисфункций.
Раньше на эти центры воздействовали с помощью гамма-ножа, но гамма-лучи совсем небезопасны для организма человека, также нужно учитывать, что всё, что связано с вскрытием черепа человека, — это достаточно травматичные воздействия. Здесь же никаких вскрытий не нужно. Поэтому на замену гамма-ножа в наш институт был поставлен ультразвуковой аблятор. На сегодня таких приборов в стране только три — один в Москве, один в Уфе и один у нас.
— То есть тремор можно снять без операции?
— Именно. Человек прямо в день процедуры может пойти домой. Если тем же методом разрушается какой-то другой патологический очаг, человек наблюдается в течение суток.
«В области производства кардиостимуляторов импортозамещение уже налаживается»
— Какие еще уникальные аппараты вам удалось получить в рамках технического переоснащения?
— Наш институт был абсолютным лидером по применению позитронно-эмиссионной томографии в нашей стране. Первый в СССР такой аппарат привезла в страну Наталья Бехтерева. И ровно две недели назад мы запустили новый позитронно-эмиссионный томограф последнего поколения, единственный по уровню комплектации в нашей стране и один из самых современных приборов этого класса в мире.
Новый магнитно-резонансный томограф
— В чем его принципиальное отличие от других ПЭТ-систем?
— У него пять специальных исследовательских колец. В России есть системы с тремя кольцами. Чем больше колец, тем выше точность диагностики, качество визуализации исследуемой зоны мозга.
Помимо этого, мы скоро запустим третью рентген-операционную, новый корпус на 60 мест, всего у нас будет в результате 175 койко-мест, что для исследовательского института очень много. Наталья Бехтерева говорила, что без клиники нет фундаментальной науки, соединение фундаментальной науки и клинической практики в нашем институте создала именно она. Поэтому мы сейчас так активно развиваем клиническое направление. На сегодня мы получаем всё, что необходимо, — финансирование и науки, и медицинской деятельности, и это нам позволяет работать четко, планомерно выполнять ту работу, которую от нас ждет государство.
— Как обстоит дело с импортозамещением вживляемых электродов, которые разработала Наталья Бехтерева, но институт ее имени сейчас вынужден закупать за границей?
— В свое время институт был лидером в стране в области нейрохирургических методов лечения, в том числе стереотаксической нейрохирургии, многие сотрудники получали за это государственные премии. Теперь операции по вживлению электродов у нас стали рутиной, хотя по-прежнему есть всего пять-шесть учреждений в стане, которые делают такие операции.
Что касается восстановления производства самих электродов, то первые исследования идут, но на сегодня это лишь начало долгого пути. Вначале нам надо достичь уровня продукта, который уже есть на рынке. Производство электродов развернул в США один из сотрудников лаборатории Натальи Бехтеревой, который уехал из нашей страны. В области производства кардиостимуляторов импортозамещение уже налаживается, что касается вживляемых электродов, до этого еще далеко, но рано или поздно мы решим и эту задачу.
