«Мой вам совет: лучше провести Игры дружбы в 2026 году»
Глава Международной ассоциации дружбы Жером Вальке — о деталях организации состязаний в Москве и Екатеринбурге, позиции МОК и ЧМ по медиафутболу
0
Следите за нашими новостями в удобном формате
Есть новость? Присылайте!
Одним из почетных гостей форума «Россия — спортивная держава» в Уфе стал глава Международной ассоциации дружбы (IFA) Жером Вальке, который ранее много лет был генеральным секретарем ФИФА. Сейчас Вальке помогает России провести Всемирные Игры дружбы в Екатеринбурге и Москве. Изначально мультиспортивный старт должен был пройти в сентябре 2024 года. Казалось, что их перенесли на лето 2025-го, но Вальке считает, что не стоит спешить. Также в интервью «Известиям» 64-летний функционер объяснил, почему Игры дружбы не являются альтернативой Олимпийских игр, и поделился впечатлениями от поездки в столицу Башкортостана.
Наша задача — сделать Игры дружбы компактными
— Вы были одним из инициаторов того, чтобы не проводить Всемирные игры дружбы в год Олимпиады-2024. На ваш взгляд, финальное решение оргкомитета о переносе оказалось верным?
— Я не был первым, кто предложил это, но полностью согласен с тем, что проводить Игры дружбы в год проведения Олимпиады и Игр БРИКС было бы не правильно. Поэтому перенос Игр я считаю самым верным решением.
— А уже есть понимание, что Игры дружбы состоятся летом 2025-го?
— Если вы хотите знать мое личное мнение, то я считаю, что Игры дружбы надо организовывать в 2026 году. Объясню почему: до лета 2025 года осталось не так много времени. И с точки зрения логистики, с точки зрения организации, это будет очень тяжелый процесс. Мы же должны заранее разослать приглашения спортсменам, согласовать это на всех уровнях. Поэтому мой вам совет: лучше провести Игры в 2026-м. Плюс политическая ситуация в ближайшие месяцы вряд ли изменится.
— Могли бы пояснить, как распределяются обязанности между IFA и оргкомитетом Игр?
— Начну с того, что IFA — это материнская компания. Она вовлечена не только в организацию Игр в Москве и Екатеринбурге, но и в переговоры с потенциальными организаторами следующих Игр. Роль IFA должна заключаться в том, чтобы направлять приглашения спортсменам, заниматься работой со спонсорами, ТВ-трансляциями и т. д. А роль организационного комитета должна охватывать все вопросы местного характера. Но в любом случае это должно быть взаимное сотрудничество.
Еще важный момент: IFA начала свою публичную деятельность после решения об идее проведения Игр дружбы в России. На самом деле IFA должна была объявить о проведении Игр в Москве и Екатеринбурге. А здесь получилось наоборот.
— Как думаете, в 2026 году в Россию приедут именитые спортсмены из других стран? Есть ли для этого предпосылки, учитывая негативный настрой МОК и ВАДА?
— Отношение МОК и всего спортивного сообщества в целом основано на тех санкциях, которые введены против России США и странами НАТО. А спортсмены по всему миру являются частью системы, они подчиняются решениям МОК, своих олимпийских комитетов, международных федераций. Поэтому они обязаны выполнять правила, которые обозначают их функционеры.
— Есть ли возможность переубедить их в нынешних обстоятельствах, или на это может повлиять только окончание конфликта на Украине?
— Я бы сказал, что окончание конфликта способно сдвинуть ситуацию с мертвой точки.
— Больше нет никаких других возможных вариантов, чтобы повлиять на позицию МОК?
— Я не работаю в МОК и не принимал участия в этом решении, но мне кажется, что до окончания конфликта их решение не изменится.
— Как человек, который возглавляет IFA, могли бы объяснить не самым осведомленным болельщикам, в чем уникальность Игр дружбы? Чем они отличаются от других мультиспортивных соревнований?
— Каждый крупный международный турнир имеет свои особенности. По формату, по дисциплинам, размеру призовых. Но в итоге мы проводим свое уникальное соревнование, и наша задача — сделать его компактным, чтобы оно не было слишком большим, учитывая, что в последующие десятилетия Игры дружбы будут принимать и другие страны. А самое важное — это миссия Игр дружбы и IFA в целом: объединить спортсменов, страны, чтобы пропагандировать идею дружбы.
Новые мультиспортивные старты не проводятся против кого-то или чего-то
— Многие на Западе, включая уже упомянутый МОК, видят в Играх дружбы опасную альтернативу Олимпиаде? Так ли это?
— Конечно, нет. У нас никогда не было идеи стать альтернативой Олимпийским играм. Когда Россия провозгласила идею организации Игр дружбы, то их основная цель заключалась в том, чтобы дать возможность российским спортсменам проявить свои навыки в условиях международной конкуренции. Они так много тренировались, чтобы участвовать в Олимпиаде, но их лишили такого шанса. Поэтому для них был придуман новый формат. Однако Игры дружбы никогда не позиционировали себя как альтернатива Олимпиаде или какому-то другому имеющемуся соревнованию. Важно понять, что новые мультиспортивные старты не проводятся против кого-то или чего-то. Цель организации мероприятий всегда должна быть созидательной. Если Россия примет решение провести Игры дружбы в 2026 году, то в них примут участие страны БРИКС, спортсмены из других частей света. Спортсмены из РФ получат возможность соревноваться в конкурентной среде.
— Допустим, первые Игры дружбы пройдут в России в 2026 году. А какое будущее вы видите после первого издания, допустим, в перспективе 10–15 лет?
— Мы намерены проводить Игры дружбы в разных странах, на разных континентах. Например, следующий старт может быть организован на Ближнем Востоке. Если в ближайшее время ситуация [с конфликтом на Украине] не изменится, то можно будет говорить, что основу этого старта составят спортсмены из стран БРИКС.
Плюс важно понять, как часто будут проводиться Игры дружбы. Раз в два, раз в четыре года.
— Могли бы поделиться итогами своего визита в Уфу? Насколько он получился плодотворным?
— Прежде всего я хочу сказать, что я был поражен высоким качеством этого спортивного форума и уровнем политической поддержки, вплоть до участия президента РФ Владимира Путина, который открывал этот форум. Плюс в Уфе было много представителей частного бизнеса, министров спорта разных стран. Поэтому я рад, что у меня была возможность наладить связи, например, с Венесуэлой, Мадагаскаром, другими странами Африки. Мы обменялись мнениями, контактами. Всё-таки мы в IFA занимаемся не только организацией спортивных соревнований, но и уделяем много внимания образованию молодежи.
— У IFA был свой стенд, на котором был презентован проект проведения чемпионата мира по медиафутболу, который планируется в 2025 году в ОАЭ. Могли бы вы поделиться деталями этого проекта? Как вы относитесь к выходу медиафутбола на международный уровень?
— Это большой проект для нас, в котором мы работаем с медиафутбольной лигой России. Мы не организаторы, но мы помогаем сделать это мероприятие международным, вывести его на другой уровень. Чтобы было больше команд, много стран. На днях я еду в ОАЭ (разговор состоялся в понедельник, 21 октября), где мы будем обсуждать все детали. В России медиафутбол находится на довольно высоком уровне. В Испании есть своя лига, но в других странах эта история развивается не так активно. Поэтому нам важно сделать этот ЧМ привлекательным для многих стран, объяснить суть взаимодействия игроков со своей аудиторией в социальных сетях.
— Медиафутбол существует в России три года. Как будто его развитие и сохранение популярности построено на том, чтобы постоянно удивлять молодую аудиторию чем-то новым. Кажется, что в этих поисках они постепенно заходят в тупик и начинают строить свою популярность на скандалах. В частности, недавно произошла резонансная история: во время игры фанаты скандировали непристойные кричалки в адрес одного из владельцев команд. В ответ на это он подбежал к трибуне и ударил одного из болельщиков по лицу, что привело к массовой драке. Будете ли вы оговаривать с командами, которые примут участие в ЧМ, чтобы такого не было?
— Во-первых, такие ситуации не зона ответственности IFA. Это зона ответственности службы безопасности, прямых организаторов — медиалиги. Что касается природы возникновения подобных историй, то людям в современном мире нравятся нестандартные решения, ситуации, выходящие за рамки нормы. Однако описываемый вами инцидент не может существовать в мире спорта. Это насилие, которое неприемлемо.
— Одной из дисциплин Игр дружбы будет падел. Ваш бывший коллега по работе в ФИФА и друг Алексей Сорокин учредил в России федерацию падела. Как вам этот вид спорта? Как оцените его массовость?
— У падела сумасшедшее развитие последние три–четыре года. Особенно в Европе и США, где очень многие стали им заниматься. Можно сказать, что там это вид спорта номер один. Им очень многие увлечены по одной простой причине: он довольно легкий, в него гораздо проще научиться играть, чем, например, в большой теннис. Новички очень быстро адаптируются к правилам. Это еще и социальная дисциплина, можно играть с друзьями, пара на пару. Корты возводятся гораздо легче. Их много, в том числе в торговых центрах. Так что Алексей молодец, что решил развивать падел в России. У этой дисциплины большое будущее.
— Вы сами играете?
— Пробовал один раз, но дальше этого пока не пошло.
— А каким видом спорта вы занимаетесь регулярно?
— Назову лыжи. Беговые и горные. Но не сноуборд — я уже слишком стар для него (смеется).
