«Пожар продолжали тушить под обстрелом, лежа на земле»
Об «особом сорте людей» — в специальном материале «Известий»
Пожар в зоне боевых действий часто синоним к слову «обстрел». С начала СВО в ДНР ликвидировано 2,3 тыс. возгораний, вызванных разрывами украинских снарядов. За последние 10 лет в республике эта цифра составила 3,5 тыс. случаев. Ко Дню пожарной охраны, отмечаемому 30 апреля, специальный корреспондент «Известий» узнал, в чем специфика работы в военных условиях, каково это, оказаться под завалами собственного дома, и с какими сложностями приходилось сталкиваться спасателям новых российских регионов.
Следить за небом
Киевский район — северные ворота Донецка. Прямо по трассе — аэропорт, чуть дальше — Авдеевка. Окраины района пустынны, на улицах и во дворах народу немного. До недавнего времени под прицелом он был круглые сутки, после отодвигания линии фронта дышать стало легче. Однако и сегодня сюда долетают снаряды дальнобойных орудий. Первыми на месте ЧС все последние два года (а перед тем еще восемь лет) были и есть спасатели — они ликвидируют огонь, достают из-под завалов людей, оказывают помощь раненым. Пожарную охрану здесь несет 4-я часть МЧС Донецка.
Приезжаю я к пожарным утром. За три часа моего пребывания на телефонную линию не поступает ни одного экстренного звонка, обстановка на севере Донецка за минувшие два месяца (после взятия Авдеевки) действительно изменилась.
— Число обстрелов, а вместе с ними и пожаров сократилось кратно, — рассказывает мне начальник части Андрей Левченко. — До этого нам приходилось выезжать до 10 раз в сутки. Грохот от разрывов стоял такой, что двери в кабинетах сами открывались. Часть пожаров, около 30%, носила так называемый гражданский характер — неосторожное обращение с огнем и прочее. Остальные 70% — военный.
Главной напастью, по словам Андрея Левченко, во время работы была (и остается) подлая тактика «двойных обстрелов», когда ВСУ спустя 20–30 минут после первой атаки в ту же точку наносят повторный удар. Именно это становится основной причиной смерти спасателей: за два года в республике погибли 26 сотрудников ведомства. В последние месяцы много неприятностей доставляют БПЛА: при тушении пожара приходится даже выставлять наблюдателя — роль его выполняет водитель, — который, помимо подачи воды, еще и внимательно следит за небом.
Плюс бронежилет и шлем
Звонок о пожаре может поступить в любой момент, на сборы у команды — одна минута (на облачение в специальную одежду по нормативу — 23 секунды). Вес снаряжения, включая инструмент, — 25–30 кг (плюс отдельно бронежилет и шлем). В этот набор входит костюм, выдерживающий температуру до 700 °C, каска с забралом, кислородный баллон, пояс, топор в кобуре, карабин на случай высотной работы, багор, лом.
— Прибыв на место, главная наша задача — найти и спасти людей, — разъясняет командир отделения части Иван Бойко. — Двух-трех вдохов угарного газа достаточно, чтобы человек потерял сознание. В течение последующих трех-пяти минут его еще можно откачать.
Командир отделения 4-й пожарно-спасательной части Иван Бойко
Другая задача — обнаружение и ликвидация очага возгорания, объясняет Бойко. Необходимо сразу же отключить в доме электроснабжение, чтобы остановить распространение огня по проводке. Если требуется войти в горящее здание, отряд скрепляется тросом, три-четыре человека и, надев маски, входит внутрь. На тушение квартиры может уйти в среднем 30–40 минут, частного дома — два-три часа. Впрочем, на некоторые объекты приходится тратить и день, и два.
— Так было на рынке «Маяк», — рассказывает спасатель. — После обстрела загорелся склад, нас прибыло шесть цистерн. Но спустя минут 20 начался повторный обстрел. Мы залегли, при этом работа не прекращалась, тушили даже лежа. Сразу заполыхали другие складские помещения, пожару был присвоен повышенный номер сложности, на место прибыли команды из соседних районов. Победить огонь удалось только на следующий день.
Челноком по кругу
Среди других пожаров — нефтебаза в Макеевке: тогда после обстрела вспыхнуло сразу несколько емкостей, черный столб дыма поднимался в небо больше суток, в тушении задействовали 19 единиц техники, огонь удалось погасить после пенной атаки.
Тушение пожара на нефтебазе в Макеевке
Не менее серьезное возгорание произошло при поражении ракетами здания управления Донецкой железной дороги в самом центре республиканской столицы. Первый прилет пришелся в угол здания. Второй — в диспетчерский центр, где в этот момент дежурили 25 человек. Начальный удар, к счастью, предупредил людей, они успели спуститься в подвал и далее эвакуироваться, иначе все могли бы оказаться заблокированными.
Старший водитель Сергей Подолян
— Тушение управления ДЖД осложнялось тем, что в тот период город находился в водной блокаде. Пришлось непросто, но справились, — рассказывает старший водитель части Сергей Подолян. — Сейчас после пуска водовода из реки Дон ситуация улучшилась. Хотя, например, те же гидранты пока нет возможности использовать в нормальном режиме: вода в них есть не всегда или не хватает напора. По этой причине на место пожара всегда выезжают минимум две цистерны и работают челноком: одна тушит, вторая заправляется в специальном пункте набора воды, возвращается, и так по кругу.
У стены под иконами
Среди спасенных во время одного из пожаров в Киевском районе — Елена, ее взрослая дочь-инвалид и бабушка. 1 марта 2022 года в разгар дня снаряд прилетел точно в их частный дом.
— Несколько дворов поблизости уже полыхали. Как только мы услышали новые выхлопы, то все втроем бросились под несущую стену, легли под иконами и принялись молиться, — вспоминает Елена, с трудом сдерживая дрожь и сегодня, спустя два года. — Потом раздался страшный треск, грохот, нас завалило кирпичом, мебелью, шлакоблоком. Шум, темно, голову кружит, плачем, кричим, сами себя не слышим! Я стала звонить в МЧС, но линия оказалась занята, не пробиться. Тогда набрала подругу, и она уже смогла вызвать спасателей.
Тушение многоэтажного дома после обстрела в Киевском районе Донецка
Отряд, по словам Елены, прибыл оперативно — в считаные минуты. Больше всего пожарные удивились, когда под завалами обнаружили живых людей. «Скорую» сюда, немедленно!» — кричал в рацию один из ребят. А потом он вытащил и вынес по очереди всех трех женщин.
— Выезжали мы на автобусе МЧС. В это самое время начался новый налет, — продолжает Лена. — Тронулись — и в место, где мы только что стояли, прилетел снаряд. Машину качнуло. Ехали дальше мы на огромной скорости, а ребята прикрывали нас со всех сторон бронежилетами.
Без остановки
Говоря о спасателях, нельзя не сказать и об организационных трудностях, с которыми им пришлось столкнуться в начале боевых действий, что стало едва ли не большим вызовом, чем обстрелы и пожары. В Донбассе самым непростым периодом стал 2014-й, когда в один момент части потеряли весомую долю личного состава (люди уезжали), приходилось справляться теми силами, что есть. Для Запорожья и Херсонщины таким временем стал первый год СВО.
Как рассказал «Известиям» Игорь Шишкин, занимавший в 2022–2023 годах пост начальника ГО и МЧС Херсонской области, в августе 2022-го все спасательные части региона оказались оставлены бывшими сотрудниками, на Украину выехало 80–90% личного состава, тех, на ком держалась гражданская оборона огромной территории.
— МЧС находилось тогда еще под украинской юрисдикцией и присягой, а это больше 800 человек, — рассказывает Игорь Шишкин. — На сотрудников постоянно производилось давление с той стороны, поступали угрозы, в том числе детям. Сообщалось что, если не выедут, их «будут вешать», «устроят пекло» и прочее, ежедневно. Мы — новое руководство, такие же херсонцы — убеждали их остаться: нельзя бросать города. И тем не менее зерно сомнения было посеяно. Стало ясно: необходимо срочно что-то предпринимать.
Тогда же, летом 2022-го, по словам Шишкина, новая команда начала экстренную работу по набору штата — через службу занятости, которая только-только открылась. Ситуация осложнялась тем, что абы кого не возьмешь: спасатели — особый сорт людей. Поставили несколько критериев: хорошее здоровье, возраст до 40 лет, служба в армии. И люди пошли, из шоферов, строителей, чем дальше, тем больше. Сразу же приступили к обучению.
— В день, когда в Херсоне основная часть прежнего состава выходила из ведомственных зданий, мы — новая команда — зашли туда. Встретились лицом к лицу. Не позволили забрать с собой форму, оборудование, машины, — говорит Шишкин. — Из старых сотрудников не побоялись и остались на месте процентов 10 ребят. Работа в итоге не была прервана ни на день.
